Во мне есть четверть украинской крови. Только западные украинцы иногда могли это разглядеть. Мама всегда смеялась, говорила, «Индеец индейцем, это и всё, что ты у меня взял? Надбровные дуги?»
Четверть эта дремлет и ничем себя не проявляет, пока я не услышу украинскую музыку. Тогда во мне что-то поднимается, затопляет потайные ящички памяти из детства и органы восприятия. Я могу надолго застыть — не видеть и не слышать ничего, кроме вот этого.
… Выйду на горушку, посмотрю в долинушку
Чи не їде, чи не йде серденятко моє?
Скажи, моя мила, с каких пор любить стала
С тех пор я люблю, как гуляла во саду
Я по садику гуляла, я у родителя свойго
Я по садику хожу, на якошко не гляжу
Что на этом окне ляжала примета
Ляжала примета с винограда вета…
Да и не украинская это музыка, строго говоря. Просто кажется, что некоторые банды оттуда могут производить любые звуки, а звуки эти сыпятся на меня осколками, застревают, кровоточат. Я могу ходить с ними несколько дней, потяжелевший, каждый осколок саднит, заново вскрывает рану, которую называют детством.
Я всегда думал, что это что-то субъективное, обусловленное моим происхождением. Но в комментариях под этим видео полно отзывов в духе «Мне 57 лет, я из Судана. Ничего не знал об Украине, но когда наткнулся на это видео, смотрел и не мог сдержать слёзы». Я не знаю, как это работает. Посмотрите сами.
… Виноград, мой виноград, виноград зелёный мой
Виноград висит на ветке, соловей поёт у клетки
Соловей мой, соловей, канареюшка моя
Спой песню свою про жизнь горькую мою
Спой песню свою про жизнь горькую мою
Жизнь горька моя, до чего ж ты довела
Лучше б я тебя не знала, незнакомая была
Моё б сердце не страдало, я б спокойная была
Болит сердце, знобит, сам не знает, что робит
Сам не знает, что робит, чи покинуть, чи любить
Чи такому кавалеру да любить таку холеру
Такому молодцу любить красну девицу…
Виолончелистка так улыбается, будто вся их музыка попадает в мир только через её улыбку. Её горловые вокализы поднимают в моей памяти ветер в степи под Донецком. Пианистка насобирала в подол девятые и одиннадцатые аккорды и скупо сеет их синкопами на чёрно-белое полотно. Они рассыпаются жемчужинами по клавишам, по струнам, по моим нервным окончаниям.
Baby, show me your love…
