Жил-был один Очень Плохой Писатель. Романы его были скучны и однообразны, сюжеты слабы и предсказуемы, без капли интриги. Хоть и честно пытался он раз за разом написать хорошую, интересную книгу, не выходило ни так, ни эдак.
Ведь была у ОПП всего одна формула — родился типичный герой, вырос, выучился непонятно чему, поработал непонятно зачем, в жизни не разобрался, поморгал в пустоту и умер. Ружья на стене не стреляли, сюжетные линии не сходились, второстепенные герои появлялись и исчезали без всякого смысла. По всему это был очень плохой писатель.
Прочитав роман-другой, недоумевал читатель, жалел потраченного времени. Справедливо подмечал, что после одной книги можно ничего другого у ОПП не читать. Дескать, как будто автор только и пытается, что заново написать одну и ту же историю. Уж лучше бы над одним черновиком хорошо поработал!
Но дело в том, что у ОПП вообще не было черновиков. Писал он быстро, набело, не останавливаясь и не исправляя. Мало того, оказалось, что он пишет сразу несколько книг одновременно — ну как тут напишешь что-нибудь стоящее?
Бывало, конечно, выходил у него более-менее живой, нетипичный роман. Но не успевали его оценить, как снова шла череда никудышных — всё сплошь бледный самоповтор, несвежая тягомотина на сотни страниц.
Несмотря на всё это, были единицы, которым книги ОПП нравились.
— Да что вы понимаете! — восклицал известный критик, — Нет ничего банальнее стреляющего ружья или поучительного финала! Творчество ОПП вы не в силах оценить, потому что ищете в нём смысл или, чего доброго, развлечения. Перестаньте судить сюжет, вживитесь; глянет на вас со страниц нечто высшее, неподвластное категориям!
Но литературный рынок на то и рынок. Вникать никто не желал, всегда имелось другое чтиво — лёгкое, интересное, хорошо написанное. А на ОПП сыпались шишки: разгромные рецензии, насмешки, советы отложить перо навсегда. Он уже забыл, когда последний раз получал гонорар или хотя бы похвалу. В какой-то момент он перестал выходить из дома, потому что его преследовали, ругали, насмехались. Даже окна не мог открыть — в них тут же летели гнилые помидоры.
Любой бы тут задумался о другой карьере, но только не ОПП. Он писал днями, ночами, неделями, годами, тысячелетиями. Он не мог бросить, хотя критику воспринимал очень болезненно.
«Все говорят, почему ты так плохо пишешь, ОПП?», с горечью думал он, «Никто не спрашивает, как твои дела, ОПП?»
Стало в его книгах понемногу мелькать что-то новое. Не захватывающие повороты, не сильные характеры, а какие-то неясные намёки, предзнаменования. «В один прекрасный день, когда никто не ожидал, произошло неслыханное», писал он. «Думали они, что так будет вечно, но судьба готовила нечто совсем иное…», обещал он.
— Ну вот, хоть что-то новенькое, интригующее! — подбадривали его те, кто вчера ругал, — Давай, можешь ведь, когда захочешь!
Немногочисленные поклонники творчества ОПП вместе с известным критиком молчали, в тревоге гадали, что принесёт попытка автора изменить свой голос.
А сам ОПП, окрылённый поощрениями, всё смелее пробовал себя в новом ключе. Скучные, несвязные жизнеописания героев сменились неплохими приключенческими романами. Приключенческие романы превращались в драмы, драмы становились триллерами. Вышел экспериментальный хоррор — с большим успехом!
Стали брать у ОПП интервью, звали почётным гостем на мероприятия, награждали литературными премиями. С нетерпением ждали теперь его новинки, а он самозабвенно с прежней регулярностью выдавал книги нового качества. Эксперты и критики открывали благодарной публике новые глубины и тайные смыслы его произведений. Образовался у ОПП клуб поклонников и последователей. Они не помнили, что значит его имя; теперь стремились приобщиться к его мудрости, гудели «опппп!» в позе лотоса.
А в один прекрасный день, когда никто не ожидал, произошло неслыханное. ОПП, трудившийся над очередной книгой, вдруг замер. Усталые глаза остановились на вчерашних строках, первый раз перечитали написанное. Застыла рука с пером. Прервалась на грубой бумаге хрупкая вязь.
Под его окнами как всегда теперь стояла толпа поклонников, скандировала похвалы, просила новые книги. Все были счастливы читать ОПП, радовались, что наконец-то есть на рынке что-то интересное и настоящее, про здесь и сейчас, про жизнь, как она есть. Думали они, что так будет вечно, но судьба готовила нечто совсем иное.
